Эпилог

О злодеях и их злодеяниях
                                                     
                                                     Всякие воители с дерьмом, как правило, сродняются с ним душой и мыслями.
                                                     Изречение мое.

Честность и правильность мыслей, идей и чувств никак не может оправдать подлость, ненависть, как и жгучее как язык яркого пламени желание отомстить за то, что не сбылось и не оправдало своих надежд, несмотря на все явные попытки к его скорейшему осуществлению.
В той же мере - это относится и к процессам общественного, а не сугубо личного характера.
Можно сказать, что в самых малых объемах часто высвечиваются глобальные проблемы всего общества в целом.
Ведь нет же отдельных, отличных от всего остального существования неприятностей или же забот.
То что тяготит и становится непосильной ношей на душе у одного человека или же у большой группы людей уже обязательно когда-то было в прошлом, да наверное еще будет происходить и впредь.
Общество не так уж и редко страдало от своей довольно нелепой неоднородности.
Любовь и дружба же не связанны по рукам и ногам устоявшимися общественными отношениями, а также социальными различиями, чьими-то регалиями, как и практически полным их отсутствием.
Хотя людям довольно часто совершенно без разницы, кто кем был и когда.
Пиар может крысу сделать кучером, тыкву каретой, мышей конями и вот уже новая Золушка из самой, что ни на есть грязи превращается в принцессу крови или же принца наследника чьего-то великого трона.
И дело тут не совсем не только в таких ушлых и хитрых бестиях, как Сталин или Гитлер.
Многое еще напрямую зависит и от того, кто из интеллектуалов ввел их в высший свет.
Причем те, кто вовремя не закричал караул, нечистая сила тоже отчасти виноваты в том, что произошло с их культурной страной.
А все потому, что высоколобые интеллектуалы знать не хотят никого из низов, а раз они на кого-то такого все же глаз положат, то им почему-то обязательно надо сделать из него идола для всеобщего поклонения.
А ведь даже, если он и не является демонической личностью, по крайней мере, по собственному выбору все равно он по своей сути грязен. Не умыв такого человека широкой дланью просвещенья обо всем, что касается того, как именно ему нужно себя вести в культурном обществе его никак нельзя принимать за своего.
Но смелость и ярость в глазах всегда подкупали российского интеллигента лишенного этих качеств своим воспитанием.
Точно также - это было и в Германии.
Первобытность всегда блещет своим внешне проявленным буйством инстинктов.
У цивилизованного человека они отчасти убиты, а отчасти похоронены под чем-то более достойным.
Но первозданная дикость и высокие красивые чувства, слава Богу, не сочетаемы в обычных условиях.
Да, действительно имел место такой ужас!
В ГУЛАГе сходились и иногда даже женились интеллигентные женщины и уголовники и это совершенно неправильно.
Но, что ж делать, если вся страна скатилась к пещерам коммунальных трущоб.
Общество, отравленное ядом лучших намерений, нисходит до тех низов зверства, что были невозможны ни в какие другие более древние времена, когда миром правили старые как он сам для всех нас вместе взятых узурпаторы и монстры.
Германию и Россию прозевали, те у кого всегда были самые благостные надежды на лучшее будущее для своего народа, но в корне не было ни малейших верных представлений о тьме и об ее истинных свойствах и качествах.
Они были готовы на всем скаку снести все головы тысячеголовой гидре, не понимая, что война с ней пачкает их изнутри.
Причем те кто молча созерцали зло и совсем нечего не предпринимали, тоже были грязны тяжкой ношей своего бессилия.
Воля к действию никогда не должна быть остановлена чистоплотной плотоядностью ко всему прекрасному, светлому и чистому.
Все грязное и темное надо не принимать вовнутрь, а лишь подробно и внимательно разглядывать его извне, чтобы знать все его подлые свойства и качества.
А для этого надо научиться преодолевать брезгливость к темным сторонам жизни.
Ведь пачкает до нутра не легкое соприкосновение с общественным злом, а духовное единство с его низвергателями в пропасть небытия.
Потому что всякая война внутри одного общества должна вестись по принципам уничтожения зла в самой его сути, но никак не его носителей. 
Особенно, в том случае, когда речь идет о массовом покарании грешников, вся вина которых заключалась лишь в ярком несоответствии, тем нормам морали, что выдумали себе люди не из народа, а из избы читальни на курьих ножках.
Они видели в погроме и в пускании на ветер пуха из перин господ торжество разума и справедливости.
То есть переняли от черносотенцев все их принципы борьбы за правое дело.
Я думаю, что кроме людей с сильными убеждениями правыми или левыми, все кому только хотелось получить возможность безнаказанно творить зло примкнули к правящей тараканьей партии, потому что в ней и была вся сила.
При этом я утверждаю, что было бы совершенно недостаточно вернуться назад во времени и вовремя уничтожить всех диктаторов новых времен.
Мир все равно узнал бы их под другими именами, потому что Сталиных, Гитлеров, Лениных, в любой стране недостатка нет. Пока в их руках нет никакой власти они беспомощны, как тараканы с большими усами.
Вогнать во страх такой мерзкий жук может разве что, если ему кто-то создает большую и удобную для темных делишек тень.
А этот мрак возникает лишь, тогда когда кто-то дает своей большой тени сбежать.
Причем сама она не сбежит ей - это надо по большому счету все-таки позволить.
Вот как оно и получается, когда хорошие люди с высокими душами дают их теням орудовать, гоняясь за неким отвратительным злом. Иногда она может даже и казнить своего хозяина, и впредь выдавая себя за него.
А также она способна взять временный отпуск, то есть будет уходить только на время, а потом вновь возвращаться.
Вот так и может быть в политике отдельного государства.
Тень убегает, и за то, что она делает, совесть у хорошего человека совсем не болит.
Иногда он может с чем-то согласиться, на что-то закрыть глаза, зато на чье-то ярко выделяющиеся на общем фоне зло он закрыть глаза никак не может.
Отсюда и обобщения и неготовность к осознанию чужих трудностей и бед.
Причем при этом наблюдается явное желание продать душу самому дьяволу лишь бы чего-то остановить, с кем-то поквитаться за прошлое.
Отсюда и берет начало то пренебрежение общественными нормами, которое ведет к возвышению на самый верх людей имеющих за собой темный след их порочной биографии. А ведь оно носит явно преступный характер.
Как будто ради победы над одним злом можно пойти на сговор с другим. Ведь хотя два различных зла по самой своей природе и могут вцепиться друг другу в глотку, однако для Люцифера это и будет самым великим праздником.
Вот только люди об этом вообще не думают! Им совсем не до того, когда глубоко задеты их чувства и амбиции.
Напрасно кто-то думает, что главное это обойтись со злом по злому и тогда оно куда-то денется.
А вот никуда оно не исчезнет в другом месте и в другое время его лишь еще больше вылезет.
Но главное - это смотреть в будущее, не замечая обид прошлого, а то старые беды приобретут в последующем времени более серьезный и суровый вид.
Участие в главных человеческих играх по выбору вожака и есть то место, где легче всего было реализовать  человеконенавистнические планы, если государство в котором они проводились до того прошло через горнило бед и несчастий.
Но тот кто допустил к высотам власти над многомиллионным народом упыря принявшего участие в путче против своего законного правительства виноват ничуть не меньше его самого в тех злодеяниях, что он совершил. 
А ведь прошлое бесноватого фюрера должно было исключить саму возможность его кандидатуры на пост рейхсканцлера.
Да и в России тоже, вроде бы как народ решил, что большевики ему более всего по вкусу, но это было связано только лишь с их удачным пиаром о прекращении войны.
Нацисты в Германии также были популярны из-за своих популистских лозунгов, чем и обеспечили себе победу на выборах.
Вроде речь шла о свободном волеизъявлении народа, однако, все это просто-таки чушь собачья.
Народ сам решает, когда ему сходить в туалет, потому что это требование организма, а не начальства, да и то к этому случаются различные препятствия. 
Толпа может лишь чего-то требовать и даже разорвать в клочки того из ненавистных ей представителей власти кого она считает виновником всех своих бед.
Но часто в долгосрочной перспективе чему быть в стране, а чему за нее решают другие, причем в основном те, кто знают, как управлять государством, поскольку никакие кухарки на это не способны. Эти люди определяют для себя поддерживать ли в активной манере новый режим или же нет.
Если же они выберут для себя, даже почти пассивное противостояние новому строю, он не устоит и часа.
Поскольку без них всякое государство, вообще невозможно.
Этих людей можно купить увещеваниями и посулами будущего благоденствия для всего народа или того хуже всего мира, но это же не их личное государство - потому что они не приобрели его в рассрочку своими высокими достижениями.
Правда тех, кто очень активно поддержит новый строй совершенно не обязательно должно быть так сразу чересчур много, главное- это чтобы они сделали это всем сердцем и душой.
Однако само их наличие указывает на явную беду полного отсутствия разума у идеалистов максималистов, мечтавших лишь о лучшей доле для своего народа, а не о хоть сколько-нибудь более разумном им управлении.
Ведь для начала большевикам нужно было разве что достаточно долго время продержаться у кормила власти, а затем и новые кадры можно было воспитать.
А кроме того им для того чтобы устоять в тот самый начальный, шаткий период сразу же после захвата Зимнего дворца большевикам нужна была для их главного орудия убеждения, исключительно лишь помощь со стороны силовиков. В то время как остальные представители интеллектуальной элиты были им в этом гораздо меньшей помехой или же могли послужить активным подспорьем в борьбе за власть.
Однако если нашлось достаточно много людей, что были кровно заинтересованы, дабы большевистский режим укрепил свои позиции, то значит не проняло российскую интеллигенцию от той огромной волны дикого насилия, что повлекла за собой возвышение на свой трон антихристов.
Конечно же, крайне важно учитывать катаклизмы, приведшие к возникновению подобного нового образования, как и звериную большевистскую хватку, да и в конце концов невежество народа, поверившего красивым словесам гениев демагогии.
Однако все это вместе не может и не могло составлять более 75 процентов вины нации за возникновение чудовищного по своей жестокости и беспринципности режима.
Причем как минимум половина из этих столь больших процентов составляют глупость и невежество простительное необразованным и ограниченным умам.
Нельзя многого требовать от людей, которые не обладают большими хорошо усвоенными знаниями и развитым интеллектом за счет систематического, а не случайно почерпнутого образования.
Развитие настоящего подлинного интеллекта не может обойтись без соответствующего воспитания, как в школе, так в институте, и прежде всего дома.
Человек с ограниченным умом и понятия не имеет, где зло, а где добро и как же до него добраться созидательным путем.
Зато он часто рвется вперед в особенности, когда есть кто-то, кто поддерживает его в этом безумном начинании.
Прежде всего, надо понять, что процесс развития должен быть постепенен, как у отдельной личности так тем более у целого народа!
Скажем у российской интеллигенции, которая знакома автору не понаслышке есть явная тенденция рассматривать свое духовное совершенство как простую и естественную стадию развития у любого человека, которому всего лишь захочется им обладать.
Они сами себе кажутся образцом возвышенной чистоты и духовности.
На самом же деле речь идет о довольно поверхностной шлифовке внешней части души, правда, до совершенно идеального состояния психики.
Решающую роль в этом играют книги, и их обрамление в рамки вездесущей без единого пятнышка святости так как будто речь идет о неких мощах или амулетах.
Я считаю, что западная интеллигенция, гораздо меньше времени уделяет внешней обработке души, а намного больше соприкосновению с теми глубокими человеческими корнями, так сказать, связывающими нас с древним естеством.
При этом внешние факторы могут быть более звериными и откровенно стяжательскими – это также может помочь единению нации в одно целое, поскольку простонародность интеллигенции, облегчает ее неразрывную и столь необходимую связь с сердцем родного ей народа.
Интеллигентность должна выражаться во внешней аккуратности и на нее, прежде всего, следует обращать внимание, прежде чем относится к человеку как к равному себе.
С другой стороны презрительное отношение к народу, как и мысль о том, что его можно изменить к лучшему в одно мгновение просто изменив систему взаимоотношений в обществе – это очень опасная галиматья, и крамола против всякого здравого смысла.
В народе нужно видеть не только серую массу, а отдельных людей просто не имевших возможности овладеть тем, что есть у человека интеллигентного.
Каста возвышенных интеллектуалов должна всегда заботиться о том, чтобы предоставить максимальную возможность людям из народа получить высшее образование.
Причем не ждать милостей у власти, а требовать от нее средств для выполнения данной архиважной задачи.
Подобной заботы, к сожалению, пока не очень-то наблюдается.
Особенно – это заметно в странах постсоветского пространства, то есть как раз там, где сгнила на корню идея всеобщего равенства. И дело тут не только в бедности, но и в изначальном пренебрежении теми, кто не мы.
Однако, строить воздушные замки нужно было сразу всему народу, а не захочет по-добру по-здорову значит будет делать - это из под палки.
Мне кажется, что все дело было в том, что обогнать время нельзя, так как оно от этого только поворачивает вспять в глубину не навсегда ушедших от нас веков. Уверен, что на данный момент будет очень несложно за одно два поколения возродить любой этап развития человечества просто взяв все бразды правления им в свои не мозолистые руки.
Потому что любой уровень мышления, относящийся к прошлому еще совсем не умер естественной смертью, а лишь укрылся в самые темные углы любого человеческого сознания.
Поэтому так легко будет их оттуда извлечь и возродить в полном объеме в любое время и в любом месте.
Разница будет пролегать в одном лишь количестве необходимых для этого усилий.
Свет же будущего царства добра и справедливости еще слишком слаб для его применения к любым не семейным, а общественным структурам.
А чем больше мыслителей обладающих великими идеями будет копошиться вокруг всяких мудрствований о придаче ускорения духовному прогрессу, тем больше оно будет привлекать к себе «мух» демагогов и оппортунистов. 
Из дерьма космический корабль не построишь, и если какой-то жук навозный, слезший с печки Емеля решает быть или не быть русскому человеку первым в космосе, то горе такому государству, в котором вообще могло происходить нечто подобное этому.
Вот ударил бы следователь Королева по голове графином с водой несколько сильнее, и он бы умер или же просто потерял возможность четко соображать в связи с тяжелой травмой мозга, и тогда не был бы Юрий Гагарин первым человеком в космосе.
Однако были другие люди не менее талантливые, в иных областях науки, которые из лагерей так и не вернулись.
На тот момент они были только студентами, ведь никто же не рождается сразу профессором и их зверское истребление потеря для науки в целом.
Потому что в царстве доноса и оговора именно гении в первую очередь и страдали от черного глаза зависти, преисполненного ненависти к тому, кому была уготована великая судьба.
Главный сатрап больше всего боялся за свои сиюминутные интересы, чем за то как будет развиваться наука без того или иного ее деятеля.
Далеко не все посаженные профессора сидели по научным шарашкам.
Это были лишь те кому повезло оказаться в круге первом дикого ада своего времени.
А кто ж сможет посчитать скольких корифеев науки так и не родила русская земля. Целые же сословия уничтожались просто под корень, как ненужные в призрачно светлом, прекрасном будущем.
А ведь священник по Булгакову родил профессора Преображенского.
А кроме того, непомерное число людей погибло просто так за идею или против нее на фронтах гражданской войны.
Все эти жертвы были напрасны, потому что ничего путного из взрывов разрушающих старое и устоявшиеся выйти никогда не может.
После всего гигантского как мегацунами зла легче всего найти конкретных виновных в нем людей.
Это Сталин или собирательный образ Шарикова являющегося отцом всего современного российского быдла, а труднее всего будет все же найти и распознать свою собственную вину за произошедшее в стране вездесущих, непрошенных советов и СУРОВОГО МОЛЧАНИЯ.
Вместо создания в неудобные моменты жизни атмосферы тяжелой как свинец тишины, нужно было если надо кричать и громко возмущаться. Да – это пачкает, но чистоту внутри гораздо важнее сохранить, чем чистоту своих речей.
Именно из-за игры в молчанку на теле России и появилась такая страшная сибирская язва всевозможных Гулагов, а также скользкие от человеческой крови расстрельные подвалы.
Для торжества беззакония под видом закона крайне важным фактором является пренебрежение интеллектуалов к насилию над здравым смыслом, что происходит в данной конкретной стране.
Дабы прозреть и переключить свой пылесос на другую функцию, откачивания уже имеющийся в мозгах литературной, вычурной пыли, надо было всего лишь проснуться и увидеть мир другими глазами.
В нем уж слишком много отвратительной, мало, где жидкой, а в большинстве своем твердой вековой грязи, чтобы зацикливаться на прекрасном и достойном всякого поклонения мире искусства и литературы
Причем в области человеческих взаимоотношений он грязен везде и во всем!
Пока что восхитительно чистым может быть только само искусство, но не те, кто его создают или исполняют.
Легче всего думать иначе тем, кто погряз в главном грехе духовно развитого человека, равнодушии к судьбам мира и его страны, потому что у него есть маленькое, но великое дело, своего духовного обогащения, а ничто другое его просто не касается.
Прежде всего, потому, что для этого надо перестать смотреть на свой облаченный златым ореолом лик, а взглянуть повнимательнее на свои ноги, стоят ли они на твердой почве современности и ее грязного склочного быта.
В принципе у многих российских интеллигентов они там и стоят, но лишь в меркантильных, личностных вопросах.
А надо, чтобы это относилось ко всему, а не только к тому, что задевает чьи-то личные благие заботы, так сказать, по своему житейскому благоустройству, но все же иногда, хоть изредка, но и интересы общественные.